Буддизм о жизни и смерти
О том, что смерть — это переход из одного состояния человека в другое, говориться во многих религиях. Лама Тенчой рассказывает в интервью о представлении буддистов о смерти, основанном на «Тибетской книге мёртвых».
Маюли:
— Как Вы считаете, боятся ли люди смерти, и в чем корень этой боязни?
Тенчой:
— Боятся, потому что привязаны к своему телу, своему я. В первую очередь, это атеисты, потому что они думают, что живут один раз и не имеют будущего. Атеист, вкладывающий свою энергию в свое имя или богатство, боится их потерять. А верующий верит в продолжение духовной жизни, будущее перерождение; для него главное — это совершать хорошие действия.
— Отличается ли буддизм своим отношением к смерти от других религий?
— Для буддиста смерть — лишь переход из одного вида жизни в другой, то есть смерти как таковой нет, есть перерождение. И у всех есть возможность повлиять на то, чтобы следующее тело было более успешным, таким, о каком они мечтают. Но гарантии, что вы родитесь именно человеком, нет. Буддизм различает шесть видов живых существ: три высших — это божества, живущие в раю, асуры, то есть воинствующие божества, и люди, и три низших — животные, голодные духи и живые существа, искупающие свои неправильные действия в аду.
— То есть они живут в другом мире?
— Мир един, просто они живут на других уровнях и мы их не видим, только очень благие люди могут их увидеть.
— Есть ли в буддизме практики, направленные на освобождение от страха смерти?
— Сама основа буддизма учит этому избавлению. На начальном этапе страх нужен, чтобы человек одумался, устрашился последствий своих неправильных действий и постарался их не совершать. Потом у него должна зародиться вера. Если не будет страха, то человек не увидит необходимости делать хорошее. А если человек понимает, что этот мир не совершенен, в нем есть страдания: рождение, старение, болезни, смерть, — он боится этих страданий и в нем рождается вера в абсолютное счастье — путь, указанный Буддой, Христом. И только обретя эту веру, человек может прийти к духовной, гармоничной жизни. Для этого необязательно быть верующим, можно быть просто хорошим человеком, но при этом верить, что добро, которое он делает другим, необходимо для его же блага.
— Мне кажется, что без веры в Бога, такой веры быть не может.
— Когда вы верите в Бога, вы знаете, что он все видит, и вам легче избежать искушений. Кроме того, вам легче избежать гордыни.
— Это что касается идеологии буддизма. А если говорить о практиках?
— Вы имеете в виду «Тибетскую книгу мертвых». С точки зрения буддизма очень важен сам момент смерти, потому что это момент перерождения. Через семь дней после смерти сознание пытается переродиться; если это не получилось, то опять происходит мини-смерть, и так повторяется семь раз. Если через сорок девять дней он не переродится, то перерождение проводится насильственно в той форме, которую он заработал, если другие за него не помолятся.
— То есть независимо от самого человека и его карму, на его перерождение могут влиять другие люди?
— В конце концов, все равно все это зависит от самого человека, того, как он вел себя в жизни: если люди его помнят, то они за него помолятся, поставят свечу. Когда умирает человек, о котором вы не знаете, то вы за него не помолитесь, а если вы его хотя бы видели по телевизору, то вы уже с ним связаны — это и есть карма.
— Расскажите, пожалуйста, о практике Бардо Тёдол.
— Практика — это медитация, при которой человек представляет себе момент смерти; ее делают каждый день, но только под руководством учителя: иначе это опасно, эта практика может сократить жизнь (чтобы этого избежать, медитацию Бардо Тёдол нужно обязательно сочетать с медитацией на долголетие). Для ежедневно выполняющего эту практику смерть становится привычной, человек ни к чему не привязывается, ценит все, что у него есть. Занимающиеся этой практикой знают все стадии смерти, и они не вызывают у него страха, ведь наибольший страх вызывает то, чего мы не знаем. Это как неведомый враг.
— А встречали ли Вы людей, которые полностью избавились от страха смерти?
— Конечно, это — мастера, учителя. Например, мой учитель, когда ему было 85 лет, позвал меня и сказал, что уходит в Тибет, и я как старший из его учеников теперь отвечаю за остальных. Я тогда его не понял, мне пришлось на некоторое время уехать, а когда я вернулся, то застал его в коме. Он впал в кому за три дня до большого буддистского праздника, отмечаемого в честь ухода Цонкапы, великого тибетского учителя. В этот день зажигается тысяча свечей. Учитель ушел именно в тот момент, когда мы начали их зажигать, то есть его смерть была осознанным действием.
— Есть ли в буддизме понятие «хорошей» смерти?
— Это смерть в кругу близких, уход в состоянии полного сознания. Не следует стремиться избавить уходящего от связанных со смертью страданий: он должен пережить перед смертью заслуженные им страдания, чтобы не унести их в следующую жизнь. Осознанность важна для того, чтобы в последующие сорок девять дней он мог осознано выбирать перерождение. Если человек начинает умирать во сне, то мы его специально будим. На нем не должно быть золотых украшений: золото отвлекает сознание от смерти. Человек должен умирать в спокойном состоянии, под молитвы близких, не сожалея о тех, кого в это время нет рядом, чтобы не нанести им вреда. Если кто-то во время смерти жалеет, что рядом нет кого-нибудь их родственников, то образуется нежелательная связь мертвого с этим человеком, и тот может тоже умереть. Благой человек после смерти остывает, начиная с ног, а дурной — наоборот.
— У меня вопрос насчет сорока девяти дней. Человек может осознанно выбирать свое воплощение, отказаться от того, которое ему не нравится?
— На это способны только большие практики или очень добродетельные, спокойные люди. Обычно в момент смерти мы находимся в большом смятении: мы начинаем видеть духов, последствия своих дурные действия, поджидающих нас наших врагов, убитых нами животных, требующих воздаяния. Если человек не готов к смерти, он может даже не понять, где он находится. Хорошо, если человек после смерти видит белый свет: это означает, что рождение будет хорошим. Увидеть тонкий уровень своего сознания возможно и во время медитации, ведь все это находится в нашей голове.
— В зависимости от того, что человек заслужил в течение жизни, он попадает в рай или в ад. А может ли он выбраться из ада?
— Конечно, и даже у совершившего дурное есть шанс не родиться в следующий раз в аду, если он искупит это дурное, для этого тоже есть специальные очистительные практики. Даже просто подавая милостыню или занимаясь любой другой благотворительностью, человек может очиститься.
— Важны ли при этом намерения, с которыми человек делает это добро?
— Конечно, это должно делаться осознанно, и мотивация очень важна. Мотивация, состоящая только в улучшении кармы, занимает самый низкий уровень. В буддизме есть три уровня личности: самый низкий — это те, которые хотят лишь искупить свою карму. Следующий уровень — это те, которые понимают, что ничто не вечно и, несмотря на то, что у них уже были хорошие рождения, они все равно умрут; эти люди стремятся к постоянному счастью, то есть просветлению. И есть высший уровень — люди, которые не думают о себе и делают все для других. Они забывают о своем я и делают все для просветления других.
— Вы известны как автор сказок о слоненке Ланченкаре, которые написаны как для взрослых, так и для детей. Мой следующий вопрос о детях: нужно ли с ними говорить о смерти и, если нужно, то когда и как? Вы ведь знаете, что в нашей культуре принято ограждать детей от вида смерти, мыслей о ней.
— Это неправильно, ведь дети тоже умирают. До двенадцати лет ребенок живет в ауре матери, он счастлив, и даже если ему объяснить, что есть смерть, он воспримет это неверно. Но после двенадцати лет он уже должен знать о смерти, чтобы не навредить другим и себе, создавать положительную карму, быть осознанным. Вот Будда до двадцати девяти лет ничего не знал о страдании, а потом, как узнал сразу ушел из дворца.
Кстати у нас в издательстве «Открытый мир» выходит книга «Книга о смерти» для детей 5-8 лет Перниллы Стальфельд, шведской писательницы, художницы и педагога.
— Изменился бы наш мир, если бы в нем не было страха смерти?
— В нашем мире очень много страха. Было бы лучше, если бы необоснованных страхов было меньше. Я говорю о страхе тяжелых болезней, рака и других необоснованных страхах. Почему необоснованных? Потому что мы должны бояться не последствий своих неправильных действий, а самих этих действий. Какой смысл бояться, что камень, подброшенный нами вверх, упадет нам же на голову? Бояться надо того, кто кидает этот камень. Что касается смерти, то к ней надо просто по-другому относиться.
А вообще, мир становится лучше, и Далай-лама об этом говорит. Мы это не замечаем, но это так.
* * *
Впервые это интервью было опубликовано в № 3(10) за 2007 год «Размышления о Смерти»
