Остров нашей жизни

«В молчании — слово,
А свет — лишь во тьме...»
Урсула Ле Гуин.

В страдании – радость…

Фильм «Остров» режиссёра Павла Лунгина стал лидером телевизионного новогоднего эфира 2007 года. По сообщениям телеканала «Россия», который 7 января показал «Остров», доля всех посмотревших фильм телезрителей по стране составила 41,5%.
Фильм занял высокую позицию по прокату, и даже авторы были удивлены тем, что он принёс более 2 млн. $ дохода, так как изначально не планировался как кассовый. Фильм сделан нарочито просто, без спецэффектов. Снят — за 40 дней, что символично само по себе.

Это фильм-притча, фильм-проповедь. Фильм новой, редко используемой темы…

Режиссёр так сказал о своей картине:

— Фильм получился неожиданный. Это просто фильм о том, что Бог есть. Секрет успеха — это всегда самая большая тайна. У людей есть огромная внутренняя необходимость понять, что они живут не только ради материального успеха. И кризис современной России в том числе и оттого, что её очень резко, внезапно кинули в мир потребления, отрезав абсолютно все остальные пути. Получилось «поджаривание» на сковороде материального мира. Страна так никогда не жила, и народ так никогда не жил. Всегда были споры, была борьба идей, и вдруг оказалось, что весь верхний этаж отрезали. И стало действительно страшно: маленькие мальчики говорят только о моделях телефонов, большие мальчики говорят только о моделях автомобилей, взрослые мальчики говорят только о домах, которые они купили, или купят, или хотят купить. Современный мир манипулирует людьми, замкнув мир искусства и духовный мир в сферу потребления. Ты должен потреблять кино или книги так же, как потребляешь колбасу и сосиски. Идешь в супермаркет, и тебе цветом обложки точно указывают, что ты получишь. Именно это, мне кажется, и вызывает у людей внутреннее сопротивление. В этом смысле «Остров» оказался совершенно неформатен, перпендикулярен современной потребительской тенденции. Видимо, эта «перпендикулярность» и привлекает зрителей. Люди по-прежнему хотят духовной жизни, духовного общения — они открыты для сложных вопросов, для сложного искусства. У них душа есть, и она болит.

Когда я уже посмотрел фильм, мне «неожиданно» попался его сценарий (киноповесть). Сценарий выглядит полнее и объёмнее, хотя в фильме встречаются очень ёмкие словечки. В целом фильм и сценарий дополняют друг друга. Складывается более целостная картина происходящего.

Кто создал ситуацию, интригу, положил начало многотрудного пути Анатолия Савостьянова? В фильме этого эпизода нет. В сценарии этот момент проясняется. Это позволяет взглянуть на «Остров» с новой стороны: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, но каждый человек тебе учитель».

Немецкий офицер (капитан), именно он и послужил этой отправной точкой. По сценарию он дал Анатолию пистолет с полной обоймой и приказал убить шкипера, Тихона Яковлева. После двух выстрелов «не глядя», Анатолий повернулся и уставился на немецкого офицера совершенно ошалевшими глазами. Дуло пистолета было направлено в грудь немцу. Тот быстро подошел к красноармейцу и вырвал у него пистолет. Хороший урок силы духа для всех! По сценарию немецкий катер получил повреждения при столкновении с буксиром Тихона. Немцы захватили буксир вместе с гружёной углём баржей. Не такие они оказались неразумные, как в фильме, чтобы пустить баржу с углём на дно. Чтобы пополнить запасы воды немцы направились на расположённый поблизости остров, вместе с пленным Анатолием. На острове оказался опустевший монастырь, приспособленный под лагерь-гулаг. Повсюду виднелись следы поспешного бегства…

Немцы, вместе с пленным красноармейцем, тащившим канистры для воды, зашли в храм. Здесь раньше располагалось лагерное начальство. Кругом запустение, мусор, лица святых на иконах замазаны изображениями красной звезды и серпа и молота. Некоторое время пришельцы молча бродили по собору, разглядывая все вокруг. Все увиденное произвело сильное впечатление на немецкого офицера. Он подошел к пленному и взволнованно заговорил по-русски: «Я двадцать лет изучаю русскую литературу. У вас хорошая литература и хороший язык. Но после 1917 года у вас стал скотский язык. Вы все испачкали. За то, что вы сделали с вашей культурой, вас надо всех уничтожить, а оставить в живых только носителей чистого языка. Ругательства и сленг — оставшаяся часть вашего языка, не порабощённая большевизмом. У вас много ругательств. Немецкий язык бедный на ругательства. Когда закончится война, я буду защищать диссертацию по русскому сленгу…»

Чуть позже пришельцы увидят могилу монаха. Вид тела, не подверженного тлению, произвел на немцев неприятное впечатление (с кем они воюют?!) и они поспешили покинуть храм. Наполнив канистры водой, Анатолий, сгибаясь под тяжестью ноши и спотыкаясь, еле дотащился до катера. Он передал канистры немецкому матросу и собирался уже сам взобраться на борт, как получил удар сапогом в плечо и, отлетев, упал на спину. А катер в это время стал разворачиваться… Немецкий офицер, посчитав, что Анатолий не заслуживает того, что бы на него тратили пулю, оставил его в живых. Так началась эта история.

«Восток дело тонкое»

На форуме wop.ru фильм «Остров» привлек внимание своей проблематикой. Это и послужило идеей для данной статьи. Был поставлен вопрос о том, как влияют страдания Анатолия на других людей и на все общее пространство мироздания? Ведь его мысли оставляют сильный негативный след на поле Земли. Получить ответ мне помогло сравнение фильмов «Остров» и «Последний самурай» (Э.Цвик). В этих двух ярких фильмах показаны два пути: западный — христианский и восточный — буддийский.
Христианство стало западным путем, хотя пришло с востока. В христианстве широкое поле для всякого рода самоистязаний (вериги, например). Помучить себя, особенно душу, здесь всегда считалось почётно. Вспомним Ф. Достоевского, Л. Толстого. С позиции здравого смысла вызывает недоумение пренебрежением своим телом. Усмиряя плоть, старец Анатолий спит на куче угля, ходит грязный в своей сшитой из кусочков-лоскутков рясе. Христианский путь основан на идее греха и страха посмертных мучений души в аду.

Кадр из фильма «Весна, лето, осень, зима… и снова весна». Режиссер: Ким Ки Дук

Буддийский (восточный) подход к этим вопросам иной! 

Для самурая нет страха греха, страха посмертных мучений, поскольку он живет здесь и сейчас, то есть только в настоящем. И он не совершает плохих дел не из-за страха наказания, а потому, что это стыдно. Если самурай только подумал совершить что-то мерзкое, это уже стыдно, а значит и невозможно сделать. Самурай не может попасть в ситуацию о. Анатолия из «Острова». Даже если бы он и смалодушничал и предал своего командора, что невозможно, ибо само значение слова самурай — служить своему господину, то, осознав этот грех, он немедленно сделал бы себе харакири.

В итоге, к этому же приходит и о. Анатолий, совершив духовное самоубийство, осознанный (ритуальный) выход из своего тела. Но его путь к этому мучительный, тяжелый и трудный...

Восток решает вопрос с изгнанием бесов легко и изящно. «Пациента» просто оставляют наедине с самим собой, в окружении природной красоты и умиротворения. Никто не относится к одержимому бесом, как к больному... И бесов совсем не нужно изгонять, они уходят сами. Вспомним умиротворение, снизошедшее на Нейтона Альгрена («Последний самурай»), столкнувшегося с красотой природы и величием духа в простой японской деревне.

Путь запада — борьба. Борьба с бесами внешними и бесами внутренними — теми, которые в голове. Борьба тяжелая и кровопролитная.

Путь востока во всеприятии. Вспомним, как учили Нейтона самураи: «Вы слишком много думаете. Много думаете о враге, о борьбе, о мече». Расслабь свой ум, не думай! Нет ни ада, ни рая. Мы сами создаем свой ад и свой рай. В реальности нет ни хорошего, ни плохого. Всё просто есть так, как есть. Всё ТАКОВО. Оценку (окраску) вещам даёт сам человек, исходя из своего внутреннего состояния в данный момент. «Двое смотрели сквозь тюремную решётку — один видел грязь, другой видел звёзды».
Многие люди создают себе проблемы и потом с большим трудом их преодолевают. А зачем? Ведь многие проблемы надуманные. В чём проблема о. Анатолия? В том, что он сам не мог себя простить...

Сравнивая два подхода: христианский и буддийский, видно, насколько восточный путь чище. Экологически чище в отношении мысленного фона. Зачем мусорить на пути? Ведь Анатолий не только мучился сам своей невозможностью простить себя, но и мучил своими мыслями все бытиё, всё живое вокруг. Правильно ли жил старец Анатолий? Не нам судить. Ведь все пути ведут к одной цели — к освобождению. А очищающая сила страдания помогает нам на пути.

Гармония

Музыку к фильму «Остров» написал композитор Владимир Мартынов. В своём интервью он сказал так:

— Пишу, чтобы проверить, есть ли кто живой. Зритель в наше время не может быть живым. Он сейчас не нужен. Нужен соучастник.

Красивая музыка — гармонична. Хаотический набор нот звучит по продолжительности меньше, чем гармонически упорядоченная мелодия. При звучании красивой мелодии возникает эффект резонанса, когда звуковые волны при взаимном наложении друг на друга усиливаются. Также красивые мелодии, стихи продолжают звучать в нас, вызывая тонкие положительные вибрации. Почему так происходит? Окружающее нас пространство мироздания само по себе Божественно гармонично. Когда в этом пространстве возникают созвучные Ему звуки, Вселенский резонанс усиливает их. Это проясняет, почему добрые поступки, слова, мысли и желания создают цепную реакцию, намного протяжённее, чем злые. Зло тоже создаёт свою цепочку. Но рано или поздно находится тот, кто своим всепрощением прерывает эту цепь. Поэтому и страдания, причинённые Анатолием мирозданию, не долговечны. Во всяком случае, они тонут в море слёз и тонких положительных эмоций людей, посмотревших этот фильм.

Фильм «Остров» многих подкупает своим русским православным духом. Над нашим обществом, так или иначе, веет православный эгрегор. Диакон Андрей Кураев отозвался об «Острове» как о честной и отрезвляющей картине о православии, главной удачей которой является точное понимание смысла святости.

Старец Анатолий своими поступками как бы отстраняется от монастырской общины. Он смущает братьев своими экстравагантными выходками, а вместо смирения и послушания проявляет натуру своевольную, дерзкую и где-то даже задорную. Святые всегда стояли как бы особняком от церковного официоза. Вспомним Нила Соркского, Сергия Радонежского, Серафима Саровского, оптинских старцев…

История пути старца Анатолия могла разворачиваться в миру, в тюрьме, в лагере и в условиях обычной вольной жизни. В центре — разговор человека со своей совестью и с Богом. В фильме всё это происходит в лоне православной церкви и всё же, фактически, помимо неё. В наше время индивидуализма это обстоятельство парадоксальным образом роднит картину больше с буддизмом, чем с православием. Возникает образ пагоды посреди озера… Ким Ки Дук «Весна, лето, осень, зима... и снова весна».

На фоне сказочного храма, плавающего в лесном озере, проплывают панорамные картины жизни, следуя смене времён года. Этапы человеческой жизни уподоблены временам года. Детство — отрочество — зенит жизни — мудрая зрелость. Предыдущее — корень последующего. Возникает не просто замкнутость круга, а спираль витков жизни.

Ощущение динамики в этот круговорот вносит контрастность свойств основных персонажей. Ученик и Учитель — путь движения к гармонии. Старый отшельник уже прошёл свой «профанный» возраст, отринул мирские соблазны, достиг мира в душе, прозрачности помыслов и осознанности деяний. Степенная невозмутимость Учителя — точка основы к метаниям ученика и конечная цель движения.

ВЕСНА — начало года, жизненный старт, детство. В уединенной долине, на пагоде посреди озера живут старый монах и его ученик — ребёнок. Наставник помогает малышу постигать законы мироустройства. Учит отделять зло от блага, целебные травы от ядовитых растений. Дитя бездумно причиняет страдания и смерть животным: привязывает камни к рыбе, лягушке, змее. Учитель, вразумляя его, прикрепляет камень к спине шалуна. Так ребёнок на своём опыте познаёт, что такое чужие страдания.

ЛЕТО — отрочество, пробуждение чувств, любовь. В скит приходит молодая паломница, чтобы исцелиться от болезни и юный монах влюбляется в неё. Вскоре он покидает обитель и следует за избранницей в мир, полный соблазнов и искушений.

ОСЕНЬ — зенит жизни. Ученик в агонии зла. Он возвращается в скит, после того, как из ревности убил подругу и ищет убежища. Молодой мужчина очень страдает и мучается. Он предпринимает неудачную попытку самоубийства. Отдубасив палкой (дзенский приём), учитель подвешивает его к потолку и заставляет терпеть боль, пока пламя свечи не опалит веревку. Смысл истязаний в освобождении от внутренней боли посредством перевода душевных мук в физические страдания. 

Старый монах даёт задание ученику — вырезать на деревянных половицах текст сутры Сердца Праджня-парамиты. Праджня — означает «премудрость, переводящую на другой берег существования». Текст сутры даёт обретение адекватного восприятия реальности и решимость следовать по пути Будды. Инструментом становится орудие убийства — заточка со следами запёкшейся крови. Нагрянувшие полицейские позволяют мужчине закончить его труд. Мир и спокойствие сходят в душу ученика. Без ропота он следует за стражами закона.

Учитель, выполнив миссию, осознанно уходит из жизни. Он выводит лодку на середину озера, разводит в ней костёр, садится наверху поленьев и совершает ритуал замыкания отверстий. Рот, глаза, ноздри и уши залепляются кусочками бумаги с иероглифической надписью — «закрыто».

«Не вижу зла, не слышу зла, не говорю зла». На вопрос о том, как он хотел бы умереть, Ким Ки Дук ответил:

— Как умирает герой в моём фильме».

ЗИМА — время духовной зрелости. Отбыв наказание в тюрьме, зрелый мужчина возвращается в опустевшую обитель. По записям, оставленным учителем, герой приводит в порядок тело и душу, практикуя физические, дыхательные, энергетические упражнения. Неизвестная женщина, прячущая лицо за платком, оставляет в скиту ребёнка и погибает, внезапно провалившись в полынью. В полынье монах устанавливает фигуру Будды на синем шарфе. Это образ бодхисатвы Авалокитешвары. В Китае он именуется Гуаньинь и почитается в женской ипостаси. В христианстве синий цвет ассоциируется с Девой Марией.

Монах берёт сироту на своё попечение. Далее он, привязав к поясу каменный жернов, совершает восхождение на высокую гору, чтобы водрузить на её вершине статую Будды — символ согласия с законами жизни. Ким Ки Дук сыграл в этом фильме монаха и сам по-настоящему тащил камень со статуей. Вот это и есть авторское кино!

Тема груза — ноши проходит через все части фильма. В «Весне» — камень за спиной малыша. Рыба, лягушка и змея тоже тянут груз. В «Лете» - девушка на закорках у юного монаха. В «Осени» — преступник — сам себе груз.

И СНОВА ВЕСНА — в мир снова приходит весна. Другой ребёнок начинает познавать этот мир. Учитель рисует на бумаге портрет своего юного ученика. А с вершины горы взирает на мир фигура милосердного Бодхисатвы… Корона, венчающая чело Бодхисатвы – это стилизованный трон, горная вершина. Ладонь, подпирающая Его подбородок — характерна для изображения Майтрейи, что ассоциируется с будущими благими переменами.

В картине нашлось место и череде домашних животных. Сменяющие друг друга существа являются проекциями личной изменчивости героя. В «Весне»: игривый щенок — малыш, начинающий свой жизненный путь. В «Лете» — красный петух — куриный угодник. В «Осени»: белый кот – тёртый жизнью котяра. В «Зиме»: змея — молчаливая мудрость. В эпилоге: черепаха — символ единства мироздания (верхний панцирь соответствует ян, куполу небес, нижний — инь, земная твердь) и образ сознания молодого монаха в его первозданной чистоте.

Фильм К. К. Дука образен, символичен и имеет много слоёв понимания. Действие разворачивается в строении — пагоде на озере. Это павильон — храм и жилая келья одновременно. Комната делится на сакральную молитвенную часть и жилую одиноко стоящей дверью без стены. В алтарной части храма — ёмкость с водой, в которой плавают рыбки. В центре чаши — островок с фигурой Будды. Аналогия: чаша — озеро, Будда — сущность сакральной постройки. Озеро находится в чашеобразной долине, в окружении гор и лесов. Гладь воды – метафора замутнённого страстями ума. Фигура Будды изо льда — чистое зеркало сознания.

Буддизм не является в Корее, на родине Ким Ки Дука, господствующей религией. Большее влияние там оказывают конфуцианство: семейственность, законопослушание, почтение к авторитетам и протестантская трудовая этика и дисциплина. Ортодоксальное конфуцианство всегда считало буддийских монахов тунеядцами и дезертирами. Приращению общественных благ отшельники предпочитают слияние с природой и личный путь просветления.

«Остров» (П. Лунгина) и «Весна, лето…» (К. К. Дука) однозначно показывают, что опыт мистика — отшельника недостижим для ортодоксальных религий, последователей чинных стандартов и обрядоверов. Монах — в «Зиме» ваяет фигуру Будды из глыбы льда, а в эпилоге — рисует портрет юного ученика. Мистик-отшельник — это тот же художник и путь его — путь Творца. В «Весне, лете..» у персонажей нет собственных имён, нет личностей. Есть только Учитель и ученик. Только сущности.

Фильм «Остров», в отличие от «Весна, Лето…», ориентирован на широкую аудиторию в силу простоты изложения темы. В нём всё однозначно, всё разжёвано и положено в рот, только глотай! В то время как «Возвращение» А. Звягинцева, фильмы А. Тарковского, К. К. Дука — кино не для всех. «Остров» стоит не просто посмотреть, а осмыслить, прочувствовать, переварить... Останавливаться на этом понимании духовности не стоит. Надо идти дальше вперёд…

«Искателей истин судьба нелегка,
Но тень их достанет в веках облака».
Пьер Ферма.