Впервые в Аршане

Фото: Лея Панова, 2001 год

В начале нулевых «Крылья совершенства» начали осваивать Байкальский регион и Восточные Саяны. Новые формы йоговской работы, незнакомые и очень притягательные места воодушевляли и очень хотелось попробовать себя в этом деле. В посёлке Аршан в живописной Тункинский долине с конца мая 2001 года создавался лагерь, где нужно было организовать жизнь по йоговским принципам.

Первые смены были короткие — всего две недели, так что путешествие сложным не казалось. Моя смена в этом лагере была второй. Через год я побывал там ещё раз, и это уже был месяц. События тех давних лет как-то смешались, но попробую всё-таки вспомнить первую поездку.

В Москве мне выдали билет на поезд до Слюдянки и тысячу рублей наличности на обратную дорогу. Своих средств тоже было совсем немного — только на дорожные расходы, и на то, чтобы «ни в чём себе не отказывать» в бурятской экзотике.

Через трое суток выгрузился из поезда в Слюдянке и пошёл на берег Байкала. Воздух, небо, ветер, всё было как рассказывали очевидцы, умопомрачительным и спокойным одновременно. Понежился немного на берегу, съел первого омуля и отправился дальше по маршруту. Местные объяснили, что достаточно проехать на городском автобусе несколько километров вдоль низкого южного берега Байкала и будет Култук. Это посёлок на трассе через Тункинскую долину, и там много транспорта, идущего до Аршана — каких-то триста километров. Но автобусов не было: то ли уже проехали, то ли не скоро будут. Стою у края дороги голосую. Останавливается, разговор короткий: «Куда стоишь? — В Аршан. — Поехали».

Ехали хорошо, комфортно, виды необыкновенные: горы на вершинах ещё снежные, солнце июльское жгучее, долина зелёная — похоже на рай. Только последние новости тревожили: сообщали, что в этом раю на прошлой неделе штормило. Сильные дожди прибавили воды в горных реках и в низинных озёрах. Кое-где было бурно, некоторые мосты не совладали с потоком. Но вот едем и надеемся в скорости добраться до места. Оказалось, что дорога и мосты не пострадали, и вот Аршан встречает красавицами соснами. Выгрузился у въезда в посёлок и пошёл к реке Кынгарга. Там мост висячий, перейти через него и — налево, пятьсот метров тропой вдоль реки и будет наш лагерь. Так и случилось — всё-таки какой-то информацией о местности в Москве обеспечили.

В лагере собралась вся команда первых: Георгий, Паша, Лея — встречают, рады, и я радуюсь. Место в палатке, каша, чай — всё готово, заселяйся, живи, работай. Трое из прежней команды завтра идут в поход на таинственную реку Китой, за Аршанским перевалом. Там, говорят, много минеральных источников, просто от всех человеческих заморочек — чудо место. Страждущие со всех концов туда собираются, даже на вертолётах прилетают.

Дела в лагере нехитрые: поддерживать общий порядок, готовить на костре. Чай есть всегда, он особенный: с сагандаля или с курильским в приправу. Паша советует саган, говорит, что вкуснее. А ещё в наших обязанностях зазывать в лагерь отдыхающих. Аршан всё-таки курорт, но не всем же хочется по санаториям отлёживаться, есть любители палаточного отдыха — ну, как мы. Правда, пока других поселенцев в лагере нет.

Хорошо, будем обживать место, чтобы люди пошли. Развесили по посёлку объявления, мол приглашаем и ждём, будет хорошо. А ещё можно попытаться завлечь в наш лагерь туристов, снимая их с автобуса у автостанции на Трактовой улице. Там, правда, таких зазывальщиков много. Местные люди предлагают туристам комнаты в домах и домишках, а некоторые ещё и с баней кедровой изнутри. Приезжает автобус, а мы тут галдим: «Отдыхать — так с нами». Кого-либо из свежеприехавших таким способом приветить не удалось, только любопытствовали. А вот местным я не понравился. Возмутились буряты: «Понаехали тут с палатками, клиентов наших перехватывают». Да какие они ваши — палаточники. Однако, один товарищ сильно обиделся за своих: «Изгоняю, – говорит, – тебя с автостанции». И смотрит так угрожающе. Ну обошлось, отговорился тем, что знаком с начальством, и стою здесь не просто так. С начальством мы, и правда, были знакомы, оно даже нам сочувствовало. Так-то, нас здесь знают, хоть мы и все на одно лицо — славяне.

Жизнь в лагере продолжалась: одни ушли за перевал, другие пополняли нашу команду: приехали Ярика и Ур. Они мудрые — по Слюдянке не путались, маршрутка Иркутск-Аршан идёт прямо с жел-дор вокзала и быстро.

 

В лагере установлено дежурство, разбились по двое: Ур с Ярикой и мы с Леей. У собратьев всё естественно: Ур следит за лагерем, Ярика на кухне колдует, то есть у костра. В первый день своего дежурства спрашивает: «Какую кашу будем есть?» А выбор-то известно какой: рис и греча. «Нет, – говорю, – только не греча». Была у меня нелюбовь к этой каше от общественных столовых. На что Ярика отвечает: «Ты настоящей гречи не пробовал». Оказалось, и правда не пробовал. Так что потом никто и не спрашивал – вкусно было всё. А Ур нашёл где-то старый аккумулятор и долго его реанимировал. В конце концов лампочка Ура иногда освещала наш быт.

Живём так дружно, погода радует, клиенты заходят, иногда ненадолго останавливаются — но ведь это же только начало. Зазывальные объявления уже всему посёлку сообщили, что мы есть. Заходят и местные — поговорить. Общались о нашем йоговском и их традиционном.

Вот двое интеллигентного вида учились в Улан-Баторе, рассказывают о тамошних местных, мол притесняют, говорят, что отщепенцы, дело Великой Монголии не сохранили. Это монголы о бурятах.

А по ночам иногда через лагерь проезжали местные конники. Не очень щадили наши ландшафтные сооружения, что мы понаделали для украшения лагеря. Это же была их тропа, которая стала нашим лагерем. Конь дорогу помнит и идёт себе куда знает, бурят на коне дремлет. И ведь ни за что не упадёт, хоть и выпивший. Мы дежурили по ночам и такие картинки наблюдали. Беспокойно, конечно, было на это смотреть, но эксцессов не случалось: коню-то они зачем, а бурят домой дремлет.

Но однажды и эти в гости приехали. Коня к храмовой сосне привязали, зашли просто пообщаться. Посидели, чаю попили, поговорили. «Эх, – говорят, – мы тут даже иногда нарочно притоптывали ваши тропинки, а вы, оказывается, хорошие ребята. Нам бы вам картошки привезти». Друзьями расстались: «Если что — заходи».

А ещё была встреча с местными недалеко от лагеря. Бегу из центра посёлка, а на тропе в лагерь отдыхает группа товарищей. Приветствую и стремлюсь дальше, а им тоже поговорить надо. И разговор-то простой: «Дай песят рублей». Такие тогда были цены. Но неожиданно тему меняют, спрашивают: «Лама что ли?» Лама здесь человек почитаемый, мы это уже осознали. Лея водила меня пару раз в местный дацан на службу. Она даже знакома была с ламой. А у меня на шее чётки – 108 камушков – один мала. Надел в Питере с памятного лунного посвящения, так и хожу — оберег чай. Местному ответил уклончиво: «Ну вроде того – лама, не лама, но что-то такое по-йоговски поколдовываем». «Тогда иди. – говорит – Или всё-таки песят рублей? Ну, и ладно». Такие вот местные встречи.

Прихожу в лагерь, а там тоже что-то смутно. Девушки смотрят друг на друга сердито. День дежурства был Ярики с Уром. Ярика приготовила обед и навела в лагере порядок. По-настоящему навела, по-домашнему. А день был солнечный яркий, высветил много разного на дорожках лагеря. Дорожки были где просто протоптаны, а где камушками выложены. Ярика подмела всё тщательно, так чтобы ни одна шишка не закатилась под ногу постояльца, ни одна иголка не забилась проходящему в кроссовки. Красиво, как в парке.  А Лее по нраву были природная естественность и нетронутость окружающего ландшафта. Где шишка с иголкой упали, там им и лежать, как велел им божий промысел. И не надо вмешиваться в природный уклад. Но помаленьку и это недоразумение разрядилось: деревья насыпали свежих иголок и новых шишек, и их больше никто не тревожил.

Фото: из личного архива автора

А Ур хозяйствовал: натянул тент между несколькими соснами, и получилось у нас место для медитации. Там меня и застал фотоснимок, который прилагаю. Тот гостевой бурят там же своего коня привязывал.

Ур как-то спрашивает меня:

— Ты учился-то где?

— В МИФИ.

— Вот кузница кадров.

— Это как?

— Давай считать: Учитель, Велий и мы с тобой.

— Точно кузница.

А тут пришло время забраться на Пик любви. Ну как это быть в Аршане и не посетить эту придворную вершину. Все ходят: Лея уже была, предыдущие все были, только мы трое оставались не посвящёнными. Вот одним ранним утром и пошли. Внизу в посёлке троп много и все в нужную нам сторону. А у «перевала дураков» собралась уже плотная группа, устремлённых к вершине. К полудню подтянулись все. Виды открылись широкие: в одну сторону Аршан, Тункинская долина и дальше в дымке хребты массива Хамар Дабан. В другую открываются отвесные скалы Восточного Саяна и где-то там Аршанский перевал, куда ушли наши путешественники.

 

А чуть правее пика крутой спуск к округлой арене цирка. Цирк притягивал, хотелось устроиться в нём, как в фокусе вогнутого зеркала и оказаться в плотном потоке собранной там энергии. Но для неопытного горного путешественника выполнить это было невозможно, да и хорошо, что так — справился ли бы с такой энергией? А Ур из-за плеча тихо спрашивает: «Что, Грегор, счастлив и нем?». «Нет, – говорю – только нем». «Вот и я не завидую тем» – отвечает, перефразируя песню.

Две недели пролетели незаметно. Уже и сменщики из Москвы приезжают, большая команда. Гости, то есть новые хозяева лагеря, приехали вовремя радостные и весёлые. Новый директор Флёр сразу за дела принялась — это у нас праздник прощания с лагерем, а у них-то уже рабочие будни.

 

Две недели пролетели незаметно. Уже и сменщики из Москвы приезжают, большая команда. Гости, то есть новые хозяева лагеря, приехали вовремя. Радостные и весёлые, а мы их обедом встречаем. Новый директор Флёр сразу за дела принялась – это у нас праздник прощания с лагерем, а у них-то уже рабочие будни.

На следующий день Ярика и Ур отправились на Ольхон. Потом, дома уже, восхищались той поездкой. Ярика сначала ворчала: «Ольхон, Ольхон, ну что там этот Ольхон?» А потом уже позже восторгалась: «Вот это Ольхон!»

Мы же с Леей из Иркутска поездом отправились в сторону дома. У неё-то план конкретный и ясный: до Новосибирска, погостить у тётушки, а там – Москва. Мой же план очень затуманился. Оказалось, что неразменную тыщу на обратный билет я всё-таки немного разменял, а моего поезда, на котором я приехал, в расписании ближайших дней не оказалось. Поезда были все более статусные и фирменные, и стоимость билетов на них в мою заветную тысячу не укладывалась. Решил ехать с Леей до Новосибирска, а там, как получится.

У Леи всё получилось, а я завис на Новосибирском вокзале. Позависал ещё немного и пошёл к кассам: «Что-нибудь ближайшее и подальше на запад». Получил билет на какой-то местный поезд до Омска. В Омске вокзал не такой красивый и расписание поездов скромнее. Но, оказывается, везде есть электрички. Они-то меня и довезли до города Ишим в Тюменской области, а там уже и Тюмень близко, где и у меня есть, если не родная тётя, но всё-таки тоже родственники. Так и добрался до Москвы-Питера. Вот такое получилось забавное путешествие из Аршана в Санкт-Петербург — весело вспоминается.