Размышления о Европейской морали
Предлагаем краткий обзор автора о том из чего складывалась современная европейская мораль.
Российская общественно-философская мысль регулярно задается вопросом: «Кто мы – Европа или Азия?» Вопрос не вполне корректный для шестой части мировой суши. Мы – и Европа, и Азия одновременно.
О восточных духовных учениях, о духовности Востока в последнее время говорят достаточно – очень популярная тема, вплоть до вечерних посиделок на кухнях.
Но, коль скоро мы и Европа тоже неплохо было бы разобраться и в европейской духовности, которую в наше время больше принято ругать. А это на самом деле не так уж и просто по нескольким причинам:
- Европа крайне неоднородна по составу этнических корней народов, ее населяющих, соответственно, духовные ценности, моральные установки тоже крайне неоднородными.
- Народы Европы уже две тысячи лет находятся под влиянием духовных ценностей Христианской религии, практически заменившей собой изначальные этнические духовные ценности.
- Быстро развивающаяся техническая цивилизация Европы практически похоронила под собой исконно-человеческие закономерности отношений в социуме, заменив естественное на предписанное.
Об условиях формирования европейских моральных принципов мы можем судить лишь по описанной части человеческой Истории, а по геоисторическим масштабам это период очень короткий. И, как это ни грустно, история этого периода рождена в войнах. Можно предположить, что в силу определенных исторических, геологических и климатических условий история войн на Европейском континенте еще задолго до империй Греции и Рима являлась историей развития металлургии. Например, войско древнегреческих государств и империй древнего Рима были очень похожи по построению, организации и тактике. Но доспехи греческого образца имели много элементов, выполненных из меди, а в доспехах римского образца эти элементы были заменены листовой сталью, что обеспечивало преимущество римскому воину перед греческим. Или еще пример: воины империи викингов были вооружены несравнимо лучше армий народов северной Европы благодаря доступности богатой железом руды и метеоритного железа в Скандинавии, сравнительно с северной Европой. В эпоху холодного оружия империи возникали именно из социумов, способных освоить новые технологии в металлургии, как средства завоевания территорий.
Мораль войны – это мораль победителя. У побежденного не может быть иной морали, кроме выживания.
В войне металлургий побеждает не столько воля и единство, сколько технические мысль и знания. Отсюда и моральные установки сильного будут не столько эмоциональны, сколько рациональны.
Многие читали изданную в советское время новеллу писателя-фантаста И. Ефремова «Таис Афинская». В этой книге среди других эпизодов был использован один, почерпнутый из заслуживающих доверия жизнеописаний императора Александра: некий человек предлагает Александру выиграть сражение, установив на поле боя доски с набитыми в них гвоздями, предназначенные травмировать конницу противника. Александр велит казнить «изобретателя» в назидание своим военачальникам – сражения выигрываются силой и смелостью, но не подлостью и коварством.
Легенда легендой, но остатки подобного нравственного подхода благополучно вошли в средневековый культ «благородного рыцаря» и дожили аж до двадцатого века, когда в Испании франкисты и республиканцы между боями устраивали футбольные матчи.
С распространением в Европе Христианства ситуация с моральными нормами сильно изменилась. Быстро объединяющаяся под влиянием Христианства европейская мораль все меньше трактовалась «по понятиям» и все больше – по жестко зафиксированным нормам. Происходили войны, рождались и распадались империи, но Христианство дало начало объединению Европейского континента, как более или менее общий, принятый или навязанный, соблюдаемый или только декларируемый, но надзаконодательный свод норм общежития, все глубже проникающий в общественное сознание народов Европы. Даже убежденные противники Христианства вынуждены признать, что, по меньшей мере, половина ныне декларируемых духовных ценностей Европы почерпнута из Христианского вероучения.
Еще один коренной перелом в духовном сознании европейской технической цивилизации произошел шестого и девятого сентября 1945 года – в дни атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Только что, завершив самую разрушительную в своей истории войну, Европа ужаснулась боевому применению порождения своей же технической мысли – атомного оружия. Веками привыкшее к войне и околовоенной морали, сознание европейцев было подвигнуто к дальнейшей невозможности войны как образа мышления, как состояния духа.
Мы часто и не подозреваем, насколько в нас глубоко заложен страх общечеловеческий, заслоненный страхами повседневными и локальными.
Страх всеобщего самоуничтожения, достигший пика к 1962 году – моменту «Карибского кризиса» – и последующее постепенное освобождение европейцев от страха войны вообще и военного сознания в частности открыл в Европу дорогу либерализму. Мораль сбросила военный мундир, сбросила рясу и надела галстук.
Да, можно много говорить об отсутствии морали в Европе, о том, что мораль в современном Евросоюзе заменена сводом законов и деклараций, что под влиянием массовой иммиграции в Европу растворяется не только культура ее народов, но и ее нравственность. Только это не так. Европа пребывает в постоянной динамике, постоянном духовном обновлении. Старое сливается с новым, перерождаясь и совершенствуясь. Наверное, европейская мораль, европейская духовность как таковые – все-таки дело будущего, она развивается вместе с остальным миром: в традициях и без традиций, национально и наднационально, законодательно и надзаконодательно. Может быть, говорить об общих моральных ценностях Европы будет возможно тогда, когда Европа окончательно станет единым социумом…
***
Впервые эта статья была опубликована в № 2(19) за 2010 год , «Моральный стержень»