Распечатать эту страницу id54 string(0) "" string(0) "" string(4) "id54"

Чувство вины маскирует страх

Согласны ли вы с тем, что страх прячется за чувством вины? С тем, что совсем не страшно признать свои ошибки, а главным является ощущение собственной цельности? 

Виктория Романова

Мы даже не задумываемся над тем, как часто мы отказываемся воспринимать себя такими, каковы мы есть на самом деле. Например, чувство вины есть не что иное, как отрицание того состояния, в котором мы пребываем в данный момент, то есть мы не желаем воспринимать себя такими, каковы мы есть.

Это значит, что если мы ощущаем вину за то, что мы сделали или, наоборот, не сделали, то мы либо продолжаем это делать, откладывая исправление создавшегося положения на потом, либо предпочитаем наказывать себя чувством вины, поскольку наши действия не способны помочь нам сохранить ощущение собственной цельности. Гораздо легче испытывать чувство вины, чем предпринимать какие-либо действия для сохранения чувства собственной цельности. Мы боимся того, что должны сделать. В самом деле, легче испытывать вину, чем взглянуть в лицо своему страху. Чувство вины маскирует страх, но приводит к самоотрицанию, то есть мы предпочитаем самоотрицание чувству страха.

В последнее время ненависть к себе приобрела характер повальной эпидемии. Это утверждение звучит несколько экстравагантно, особенно для тех, кто не испытывает такой ненависти или склонен ее отрицать. Но если вы внимательно понаблюдаете за любым человеком, то обязательно найдете в нем глубоко укоренившиеся ростки ненависти к себе.

Для того чтобы придать этому понятию более переносимый оттенок, мы предпочитаем пользоваться термином низкая самооценка. В каждой личности происходит борьба между ненавистью к себе и величиной самооценки. Борьба за повышение самооценки продолжается всю жизнь. Каждый старается в том или ином деле достигнуть чего-то исключительного, чтобы доказать свою самоценность. Такое стремление не обязательно бывает осознанным, но всегда отражается в поведении — либо недостаточном, либо избыточном. Кого-то неудачи заставляют работать еще больше, другие после срывов опускают руки, проникаясь равнодушием. Мы стремимся или, наоборот, с показным шиком отказываемся от стремления достигнуть некоторого набора стандартов, который был заложен в нашу психику еще в детстве в качестве эталона. Но даже если нам удается достигнуть этих стандартов, мы отказываемся остановиться и ставим себе все новые и новые задачи, постоянно поднимая планку.

В основу своей самоценности мы кладем то, чего ожидаем от себя. Мы требуем от себя немыслимого совершенства. Не сумев достигнуть требуемого совершенства, мы начинаем осуждать себя и подвергать остракизму. И продолжаем несмотря ни на что пополнять список тех свершений, которых требуем от себя. Как только мы покоряем какую-либо из вершин, она тотчас теряет в наших глазах всякую ценность и мы начинаем искать тропку к следующей и так до бесконечности. Мы не даем себе времени понять, что, собственно говоря, мы совершили, мы не желаем просто поздравить себя с успехом, не хотим порадоваться результатам. Мы не дарим себе то, к чему так долго стремились, или то, что охотно дарим другим. Попробуйте найти музыканта, который был бы способен слушать свою музыку и не критиковать ее.

Так что нет ничего удивительного, что существуют люди, которые изначально не стремятся чего-либо достигнуть. Они видят обреченность игры и отказываются в ней участвовать. К несчастью, при этом они убивают в себе способность к творчеству и созиданию, подавляют свой дух, а иногда губят и тело.

Опубликовано в Духовная психология